Одна из главных странностей в работе российских властей – какой-то принципиальный отказ использовать международные юридические инструменты.
Например, в мире существует механизм «принудительного лицензирования». Международное право в рамках ВТО даёт странам участницам прямое право ввести в своё национальное законодательство меры, «необходимые для защиты общественного здоровья». В том числе это могут быть те меры, которые нарушают права интеллектуальной собственности монополий.
Таким правом воспользовался Мандела во время эпидемии ВИЧ в ЮАР, когда «Большая фарма» отказалась снизить цены на ряд лекарств. Это позволило остановить эпидемию, а затем был создан и фундамент для развития местной фарминдустрии. В России несмотря на эпидемию ВИЧ последних лет никаких движений на этом направлении не видно.
Бразилия благодаря принудительной лицензии на препарат эфавиренз, сэкономила более $100 млн. в течение пяти последних лет.
После вспышки Гепатита С в ряде стран резко вырос спрос на софосбувир, эксклюзивный препарат от Gilead. Десятки государств пригрозили компании воспользоваться принудительным лицензированием, если та не снизит стоимость лекарств до приемлемого уровня, но не Россия. Поэтому в Казахстане курс лечения препаратом сегодня стоит $86, а у нас около $3400. Не так давно принудительное лицензирование на этот препарат ввела Малайзия.
При этом Gilead дал лицензию 11 индийским компаниям на производство этого лекарства для 101 страны, в число которых Россия не попала.
В своих стремлениях защитить святость права собственности Россия опередила даже США и Германию, которые сами прибегают к механизмам принудительного лицензирования, и оказалась среди лидеров-охранителей, таких как Никарагуа, Парагвай и ЦАР. За 20 лет государство не воспользовалось ни одним из балансирующих механизмов, предусмотренных международным правом, даже в разгар пандемии COVID-19.
Возникает вопрос: почему в нашей стране охрана интеллектуальной собственности фактически превратилась в инструмент защиты интересов корпораций и их дистрибуторов, а не собственного населения? https://www.kommersant.ru/doc/4729656
Опубликовано ТГ-каналом «Proeconomics»
Фото: Архив «РГ»
*Экстремистские и террористические организации, запрещенные в Российской Федерации: «Свидетели Иеговы», Национал-Большевистская партия, «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ, ДАИШ), «Джабхат Фатх аш-Шам», «Джабхат ан-Нусра», «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Тризуб им. Степана Бандеры», «Организация украинских националистов» (ОУН), «Азов», «Террористическое сообщество «Сеть», АУЕ («Арестантский уклад един»), С14 (Січ), ВО «Свобода».
**Организация включена в реестр НКО, выполняющих функции иностранного агента, по решению Министерства юстиции РФ: ФБК (Фонд борьбы с коррупцией), Голос Америки, Idel.Реалии, Кавказ.Реалии, Крым.Реалии,Телеканал Настоящее Время, Татаро-башкирская служба Радио Свобода (Azatliq Radiosi), Радио Свободная Европа/Радио Свобода (PCE/PC), Сибирь.Реалии, Фактограф, Север.Реалии, Общество с ограниченной ответственностью «Радио Свободная Европа/Радио Свобода», Чешское информационное агентство «MEDIUM-ORIENT», Пономарев Лев Александрович, Савицкая Людмила Алексеевна, Маркелов Сергей Евгеньевич, Камалягин Денис Николаевич, Апахончич Дарья Александровна
Источник: